Окунаясь в атмосферу советской экранизации сказок Ганса Христиана Андерсена, меня охватила волна глубокой ностальгии по тем безмятежным, беззаботным годам, ушедшим безвозвратно. Пересматривая эту картину спустя годы, в зрелом возрасте, начинаешь улавливать нюансы, ускользнувшие от детского восприятия, и формируется принципиально иное представление о ней. Изначальное восторженное впечатление, безусловно, померкло, хотя отдельные аспекты, например, воплощение образа сказочника, кажутся безусловно удачными. Однако, не ощущается того самого неповторимого душевного тепла, той искренней интимности, которые наполняют страницы оригинальных произведений Андерсена. И герои, лишенные глубины и выразительности, предстают скорее схематичными фигурами, чем живыми персонажами.
Картина представляет собой своеобразную мозаику, сотканную из фрагментов нескольких рассказов автора: «Девочка, наступившая на хлеб», «Тень», «Новое платье короля» и «Золотой мальчик». Повествование строится вокруг сюжета, в котором сам Ганс Христиан Андерсен внезапно обнаруживает, что из него ускользнула вдохновение, что сказка покинула его. Отправившись на её поиски в компании с соседским мальчиком, он погружается в мир приключений и открытий, где за каждым поворотом его ждет новая встреча и необычайное событие. Вскоре, мальчик, отозванный домой своей матерью, покидает автора, чьи поиски продолжаются, неся его сквозь череду поразительных и волшебных приключений.
Этот многосерийный фильм, без сомнения, отличается меланхоличной тональностью, что подчеркивается приглушенной, осенней палитрой и пастельными оттенками. Некоторые сцены, вне контекста общего сюжета, способны вызвать чувство тревоги и даже страха, превосходя по своей эмоциональной силе многие произведения жанра ужасов. Таким образом, сложно однозначно определить эту картину как предназначенную для детской аудитории. Скорее, она не сможет заинтересовать юных зрителей и вызвать у них понимание из-за своей сложности. Да еще и учитывая, что лента была создана в 1979 году, ее восприятие современными детьми может быть затруднено. В произведении отчетливо прослеживается философская глубина, недоступная детскому восприятию, что усугубляется унылой и пессимистичной атмосферой, акцентированной сдержанной цветовой гаммой. Несмотря на то, что мои воспоминания о том, каким казался мне этот сериал в детстве, стерлись со временем, в нынешнем просмотре я не могу обнаружить в нем ничего, что могло бы вызывать восторг или даже простое увлечение. В конечном итоге, лента оставляет ощущение некой недосказанности, как будто потеряна возможность проникнуть в глубину истинного волшебства Андерсена.
Идея, лежащая в основе проекта, несомненно, обладала потенциалом. В сущности, сказки Андерсена – это филигранное отражение человеческого существования, лишенное вычурности, но наполненное глубоким пониманием самых разнообразных граней бытия, от возвышенных моментов до неприглядных истин. Они наглядно демонстрируют жизненный путь во всей его извилистости и непредсказуемости. Однако, исполнение оказалось поистине катастрофическим, не соответствующим ни капли задуманному.
Ощущение складывается, будто перед нами не профессиональная киноадаптация, а скомканная школьная постановка, грубо втиснутая в пространство спортзала, где наспех соорудили подобие театральной сцены. Мрачная гамма царит повсюду, гнетущая атмосфера тоски окутывает каждого персонажа. Актеры будто теряются друг в друге, спотыкаются, забывают реплики, сбиваются с ритма повествования. Их наряды – не более чем неудачный эксперимент, вычурные и неуместные. Второстепенные сюжетные линии тянутся бесконечно, затягивая зрителя в дебри бессмысленности, в то время как ключевые моменты, драматические повороты, сжаты до предела, лишены необходимой экспрессии и глубины.
Безуспешные попытки сгладить недостатки с помощью музыкального сопровождения лишь усугубили общее разочарование. И текст песен, и мелодии – пример вопиющего отсутствия вкуса и профессионализма. Редчайшие вспышки остроумия, проницательные ремарки и диалоги, будто случайно вброшенные в уста отдельных героев, бессильны пробиться сквозь завесу хаоса и некомпетентности. Они словно искры света, угасающие в кромешной тьме.
В результате, от просмотра остается лишь горькое послевкусие. Невозможно отделаться от ощущения, будто создатели этой, мягко говоря, спорной интерпретации, намеренно пытались обесценить и исказить наследие Андерсена, тем самым отбивая всякое желание знакомиться с его прекрасными сказками. Это не просто адаптация – это акт вандализма по отношению к творчеству великого датского писателя, оставивший нам бесценное сокровище человеческой мудрости и фантазии.
